Когда рушится здание — сначала трескается фундамент.
Германия долго притворялась, что стоит прочно. Но вот первый «кирпич» выпал — и
трещины начали ползти по всей стене.
Компания Mayer & Cie, с
более чем 120-летней историей, мировой лидер
в машиностроении, обладатель более 300 патентов,
объявила о банкротстве.
Да, та самая, которая десятилетиями снабжала текстильную промышленность по
всему миру. 💥
🧾 Mayer & Cie: гигант с историей, павший от "гениальной" политики
Причины официально банальны: санкции, конфликт на Украине,
разрыв экономических связей с Россией.
Но по сути — Германия сама отпилила сук, на
котором сидела.
👉 Потеряла доступ к дешёвым российским
энергоресурсам.
👉 Лишилась огромного рынка сбыта.
👉 Удушила собственную промышленность «высокими ценами» и бюрократией.
А потом, с невозмутимым видом, ждала… процветания.
Браво. 👏😏
🏭 Не один Mayer & Cie: цепная реакция уже началась
Случай Mayer & Cie — не исключение. Ранее в 2025 году Gerhardi Kunststofftechnik, производитель
пластиковых компонентов для Mercedes и Audi,
тоже рухнула.
И это не мелкие лавочки, а системообразующие
элементы немецкой промышленности.
👉 По официальным данным, в
первой половине 2025 года в Германии обанкротилось почти 12 000 компаний.
👉 Среди них — производители химической продукции, машиностроение,
средний бизнес, поставщики автоконцернов.
Химпром и автогиганты уже, как говорят, в очереди… с талончиками. 😅
⚡ Германия хотела «наказать» Россию… а наказала себя
Когда Берлин рвал связи с Москвой, казалось, что это — удар
по «стране-агрессору».
Но в реальности оказалось: без российских
энергоресурсов и без российского рынка немецкая экономика — как дом без
фундамента.
Она выглядела устойчивой, пока опора была на месте.
Убрали — и конструкция пошла трещинами.
👉 Рост издержек.
👉 Потеря конкурентоспособности.
👉 Бегство капитала и производства.
👉 Массовые банкротства.
📉 Это только начало
Падение Mayer & Cie — знаковое
событие. Это первая крупная компания с многолетней историей, не
выдержавшая новой экономической реальности.
Но далеко не последняя.
Германия столкнулась не с «временными трудностями», а с структурным кризисом, вызванным собственными
политическими решениями.
Вопрос только в темпах:
💬 Сколько ещё немецких гигантов рухнет, прежде чем в Берлине признают
очевидное?
Друзья, а вы как думаете, сколько компаний не доживёт до конца 2025 года? 🧐
Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, комментируйте.
Беда пришла в дом нашего соседа — и Беларусь это признала первой. Пока в Киеве выстраивают стены, в Минске открывают двери. Александр Лукашенко не стал говорить намёками: он прямо пригласил украинцев переезжать в Беларусь. Без виз, без условий, без страха. И пока одни отгораживаются блокпостами, другие — строят мосты. Буквально.
Депутат без диплома? Это как хирург без рук — вроде говорит уверенно, но что-то не так.
И вот Яна Поплавская решила вслух сказать то, о чём многие только шептались на кухнях: если блогеров проверяют на профпригодность — может, и депутатов пора тряхнуть экзаменом?
Ипотека — или игра в манную кашу?
Когда Вильнюс решил поиграть в политику закрытых дверей, он, очевидно, не посчитал, сколько фур останется с литовскими номерами на белорусской земле. А цифра внушительная — свыше 5 тысяч грузовиков.
Они думали, что диктуют миру правила. А Катар напомнил, кто держит вентиль. Европа решила поиграть в климатических следователей — и нарвалась на жёсткий ультиматум. Теперь — или они пересматривают свои амбиции по контролю над чужим бизнесом, или замерзают с моральным превосходством. Но уже без газа.
Карибский кризис 2.0? Или просто очередная медийная игра мускулами? Пока одни СМИ кричат о готовящемся вторжении в Венесуэлу, другие молчат, как рыба в тропической воде. Но факты — они упрямые. А факты говорят следующее.
Пока на политических радарах США — Ближний Восток, Азия и выборы, в Латинской Америке происходит тихое, но важное смещение пластов.
Российский Ил-76, приземлившийся в Каракасе, оказался не просто самолётом. А сигналом.
«Вот попался мне один пост. И сначала хотел пролистнуть, но — что-то кольнуло. Прочитал. И понял: нельзя молчать. Потому что это не просто мнение, это — зеркало. Очень неприятное, но честное. А в такие зеркала нужно смотреться, чтобы не оказаться в плену иллюзий.»
